Клавдии Степановне Кузьминой из д. Мижули в момент начала войны было всего 17 лет. Она участвовала в сооружении противотанковых рвов. Особенно трудно приходилось зимой, когда в лютый мороз ломом и лопатой приходилось копать траншеи глубиной 2 метра. Да, сполна хлебнули лиха тогда хрупкие женщины. Весной 1942 года группу девушек перевели строить военный аэродром. Работали, не зная отдыха: аэродром нужно было построить в сжатый срок. От тяжелой работы болело все, но терпели и трудились. Затем работа на военном заводе. Из-за болезни вернулась в родную деревню, устроилась на кожевенный завод, который находился в этом же селении. А вскоре пришла повестка из Октябрьского райвоенкомата, и Клавдия вместе с другими девушками отправилась на войну. Поезд шел по растерзанной врагом земле. По мере следования состава девушек небольшими группами высаживали. Скоро и Клавдию привели к наспех вырытым землянкам. Теплом обеспечивала железная печка. А по стенам землянки постоянно текла грязная вода. После учений ее определили в санитарную роту. До самого окончания войны не меняла свою военную специальность, оставаясь санинструктором.
Война – это тяжелое испытание для всех. Трудно приходилось мужчинам. А что говорить о молоденьких девушках, которые лицом к лицу сталкивались со смертью. Война – это страшно. Есть метр, чтобы измерить рост человека, есть весы, чтобы определить его массу, есть градусник, чтобы измерить температуру тела, есть тонометр, чтобы узнать кровяное давление. Но нет такого прибора, чтобы измерить все то, что перенес человек, его страдания и горе. Клавдия Степановна своими глазами видела зверства немцев. Враг, отступая, оставлял после себя одни развалины, сжигая целые деревни. Ветеран войны рассказывала, как им, оказавшись на Смоленщине, негде было согреться: везде стояли голые печные трубы. Хотя бы одну хату, чтобы войти, согреться и просушиться. Так и ночевали под открытым небом.
Из воспоминаний ветерана войны:
— Как только все вытерпели? Помнится наступление с 8 по 15 мая 1943 года. Мы были в валенках и ватных брюках. Днем шли по воде, а ночью подмораживало, и наши насквозь промокшие валенки превращались в ледяные колодки. В день давали по 1 сухарику. И мы, голодные, находили силы, чтобы бить врага. Когда фронт протянулся по линии Витебск – Орша-Могилев, наступление наших войск прервалось: нужно было готовиться к новому наступательному броску. Немцы это знали и бомбили позиции русских день и ночь. В это время погибло очень много наших солдат. А когда началось наступление, мы даже потеряли счет погибшим и раненым. Особенно много солдат гибло, ранилось на минных полях. Очень много было крови, страданий. В пункт оказания первой медицинской помощи солдаты поступали сотнями. Они, превозмогая боль, не стонали, а вежливо просили: «Сестричка, помоги!» Я всегда удивлялась стойкости советского воина.
В июне 1944 года наши войска начали широкомасштабную операцию. Тяжело заболела Клавдия Степановна. Болели ноги, покрылись гнойничками. Но и это вынесла чувашская девушка. Второй Белорусский фронт во взятии Берлина не участвовал. Соответственно, не пришлось войти в фашистское логово Клавдии Степановне. Узнав о Победе 9 мая, как все защитники Отечества, была безмерно рада навалившемуся счастью. В конце июля 1945 года вернулась в свою деревню Мижули. В октябре поступила в Цивильский медицинский техникум, через три года с дипломом фельдшера возвратилась в родную деревню. Много лет, до самой пенсии, она проработала в Караньяльском фельдшерско-акушерском пункте, спасала жизни людей не только на войне, но и в мирное время.
Помню, я несколько раз обращалась к ней, чтобы взять интервью, но она отказывалась из-за того, что воспоминаниями не хотелось шевелить душевную рану, слишком велика была боль.
Уже несколько лет, как Клавдии Степановны нет в живых, но жители деревень Мижули и Караньялы помнят ее как чуткую, добросовестную фельдшерицу, спешащую по вызову к больному в любой час суток.
А. ЛЕОНТЬЕВА.